АУ, ООС, постХог
гарридрака, PG
не бечено
***
читать дальшеОн ушел не к Драко. Он ушел от Джинни.
Это важно. Как важно и то, что без Драко он бы вряд ли решился.
Драко закатывал скандалы, дескать, не нужны ему такие жертвы, он же не языческий божок, которого надо умасливать... Мысли Гарри тогда успешно сбивались на секс, замещая желание разбираться словесно.
Он хотел. Тощего, с идиотскими залысинами и не менее идиотским желанием их спрятать, с его сильными руками, застывающими от холода мышцами. Хотел приносить ему радость и освобождение от боли.
Острый язык, острые плечи и вкус. И солоно, и горячо, и горько. Так, что не охватить ладонями всего, не скрутить - вырвется, но сам, сам ляжет под тебя, обнимет, сожмет, задохнется.
"Что ты в нем нашел?" - безмолвно спрашивала толпа знакомых и не очень.
Наверное, научить венгерскую хвосторогу приносить тапочки было проще, чем жить с Драко.
Оказывается, за шесть лет учебы он не изучил его до конца, до распоследней ужимки и запятой, гримасы при виде зеленого чая и йоркширского пудинга.
Мальчики оказались непостоянны в своих чувствах. Прошло совсем немного времени, и Джеймс стал напрашиваться погостить на недельку или две. Выбирая того родителя, что меньше допекал не сделанными домашними заданиями и позволял хулиганить... С Гарри было веселее. Иногда детям нужны больше друзья, чем родители.
Ал так же доверчиво рассказывал обо всех проделках в Хоге, ждал на матчах. Хотя первое время, забывшись, звал отца после квиддича домой. Драко тогда застывал лицом, а Гарри, чувствуя, что сердце расходится по частям, будто одним тонким движением его тревожат надвое, аппарировал сына к Норе.
Яркая и холодная ненависть Скорпиуса сменилась почти жалостью к отцу и снисходительным отношением к отцовскому "заблуждению". Драко верил, что сын простит.
"А даже, если и нет, что же, это будет его выбор. Мне не было дозволено и этого".
Важно не то, кем был Драко. А то, чем он стал для Гарри.
Им не надо было прятаться - они и не прятались. Драко плевать хотел на его друзей, не замечал слухов, сплетней, слежки Ежедневного пророка, существования Джинни Уизли...
Когда оказалось, что Джинни на седьмом месяце, Малфой первый предложил Гарри вернуться в семью. Он так и сказал "семья", словно то, что было у них, иначе, чем сожительством, не назовешь.
Тогда он сам пошел умолять Уизли разделить опеку с Гарри. Поттер до сих пор не знает, что Малфой такого сказал, но Лили, его маленькая девочка, его ангел, зовет его папой.
Он бесконечно виноват перед Джинни и еще больше перед Драко.
И Гарри мучается этим каждый день, он помнит и знает, чем выбита его жизнь с Малфоем. Как знает и то, что Малфой до конца не верит в их "долго и счастливо", потому что не уверен, что Гарри наконец выбрал его, мерзкого и гадкого сынка Пожирателя Смерти.
Но знаете что? Это не мешает Гарри быть счастливым. И Драко он будет убеждать столько, сколько понадобится.